Изобретение аппаратуры

Демонстрируя двадцать четыре (а когда-то шестнадцать) изображения в секунду, кинематограф вызывает у зрителя иллюзию непрерывного движения, потому что изображения, отражающиеся на сетчатой оболочке глаза, но стираются мгновенно. Это качество (или несовершенство) нашего зрения — зрительный след — превращает отдельные вспышки в сплошную линию огня. Изучением этой особенности, которую отмечали еще древние, занимались в XVII u XVIII вв. Ньютон и Шевалье д’Арси. Однако только исследования Интера Марка Роджета, англичанина швейцарского нроисхождения, привели нас к кинематографу. На основе этих работ знаменитый английский физик Фарадей сконструировал в 1830 г. прибор, названный по его имени «колесом Фарадея» и описанный во всех трудах по физике, а Джон Гершель, поставив новый опыт занимательной физики, создал первую оптическую игрушку, в которой использовались рисунки. «Тауматрон», изобретенный в 1825 г. одновременно Фигтоном и доктором Пари, представлял собой обычный картонный диск с нанесенными на его лицевую и оборотную стороны двумя рисунками, которые при быстром вращении диска но диаметру совмещались.

В аппаратах, созданных одновременно в 1832 г. молодым бельгийским физиком Жозефом Плато и австрийским профессором Штампфером, были использованы основные принципы «колеса Фарадея» (зубчатый диск, наблюдаемый в зеркале) и рисунки тауматропа.

Изобретения этих двух исследователей были сделаны одновременно, но вне какой-либо взаимной связи. Залог прогресса содержался в предшествовавших работах английских физиков. Однако Плато превзошел своего соперника в выводах, извлеченных им из конструкции своего «фенакистископа». Он утверждал, что его картонный зубчатый (или с прорезями) диск может одинаково хорошо служить как для воспроизведения движения путем использования ряда статичных рисунков, так и для разложения наблюдаемого движения на рид отдельных фаз. В этих выводах были заложены еше в 1833 г. принципы кинематографа — воспроизводящего и фиксирующего.

В Вене, Париже и Лондоне эти маленькие аппараты выходили из кабинетов физиков первоначально как игрушки. Они были детально описаны в 1851 г. Шарлем Бодлером, который сожалел только, что из-за чрезмерно высокой цены они были доступны лишь наиболее богатым людям. Англичанин Хорнер придал этим аппаратам новую форму, создав в 1834 г. «зоотроп» с лентой рисунков иа картоне, отдаленно предвосхищавшей фильм.

Эти аппараты явились, по-видимому, зачатком современной мультипликации, особенно после того, как австрийский генерал Франц фон Ухациус, объединив их с волшебным фонарем, описанным еще в XVII в. иезуитом Кирхнером, спроецировал рисунки на экран. Но для того, чтобы создать кинематограф в собственном смысле слова, необходимо было вместо рисунков использовать фотографию. Плато выдвинул это предложение еще в 1845 г., но не смог сам приступить к работам: в результате непрерывных изысканий он лишился зрения. Впрочем, даже последовап его советам в то время, люди столкнулись бы с непреодолимыми техническими трудностями.

Кинематограф подразумевает мгновенный снимок. В современной фотографии это обычное явление; но о нем никто не подозревал, когда в 1839 г. французское правительство купило патенты у Жака Манде Дагерра и у наследников Нисефора Ниепса, чтобы подарить миру одно из самых чудесных изобретений современности.

Первая фотосьемка Ниепса, произведенная около 1823 г.,— «Накрытый стол» — потребовала четырнадцатичасовой выдержки. Первыми дагерротипами были натюрморты пли пейзажи; необходимая выдержка в 1839 г. еще намного превышала тридцать минут. Это никого не удивляло: фотография рассматривалась как разновидность рисунка, как способ химического закрепления изображений в темной комнате (camera obscura). Этим способом художники пользовались еще с начала эпохи Возрождения.

После 1840 г. время выдержки при фотографировании было сокращено до двадцати минут, что дало возможность получить первые изображении людей, правда неестественных, застывших, обливающихся потом под лучами палящего солнца и всегда с закрытыми глазами. Вскоре для фотосъемки стало достаточно одной-двух минут выдержки. Но только с применением жидкого коллодии, получившим распространение с 1851 г., удалось создать фотографию с негативами на стекле, что давало возможность печатать множество позитивных оттисков на бумаге. Время выдержки было сведено к нескольким секундам, и новая профессия — фотография — вскоре привлекла десятки тысяч людей.

Начиная с 1851 г. в фотоателье стали осуществлять первые движущиеся фотографии (Клоде, Дюбоск, Бертель, Уитстон, Уинхем, Сегэн и др.) Однако практики фото и исследователи его из-за сложности применения жидкого коллодия не могли достигнуть быстрой съемки, дающей десять изображений в течение секунды, что было необходимо для передачи движения. Фотографам пришлось прибегнуть к способу так называемой хронофотографии (серийной фотографии). Если надо было показать человека, опускающего руку, его фотографировали сначала с поднятой рукой. Перезарядив аппарат, его снова фотографировали, но с рукой, уже несколько опущенной, и т. д. Это был далеко не совершенный процесс, позволивший, однако, еще до 1870 г. Дюмону, Куку и Дюко дю Орону предвидеть будущее использование кинематографа и некоторые его особенности (ускоренная и замедленная съемки, астрономический кинематограф и т. д.).

Первые, более удачные съемки были произведены в Сан-Франциско после 1872 г. англичанином Мьюбриджем. Калифорнийский миллиардер Лиленд Стенфорд, разбогатевший благодаря сомнительиым операциям с железнодорожными участками, заключил пари по поводу аллюра и поведении лошади, идущей галопом (что было описано в 1868 г. французским ученым Маре). Чудак Стенфорд истратил крупную сумму, чтобы дать возможность Мьюбриджу создать следующее необычное приспособление.

Вдоль беговой дорожки, по которой бежали лошади, были установлены двадцать четыро темные кабины, в которых двадцать четыре оператора по сигнальному свистку одновременно приготовляли двадцать четыре фотопластинки со слоем жидкого коллодия; такая точность была необходима, так как пластинки эти уже через несколько минут высыхали и теряли свою чувствительность. Как только двадцать четыре аппарата были заряжены, по дорожке пускали лошадей, которые, разрывая корпусом протянутые на их пути к затворам аппаратов тонкие шпуры, автоматически фотографировались.

Потребовалось несколько лет (1872—1878), чтобы усовершенствовать это приспособление. Пришлось столкнуться с самыми неожиданными просчетами, например со слишком большой прочностью шнуров, которые не разрывались, а стягивали с места и опрокидывали кабины, аппараты, пластинки и самих операторов.

В 1878 г. фотографии, сделанные в Калифорнии, были опубликованы повсюду. Они вызвали восторг ученых-исследователей и негодование художников-академистов, утверждавших, что фотообъектив «видит» неправильно.

Физиолог Маре, изучавший в течение двадцати лет движения животных, пользовался при этом собственным графическим методом, основанным на вычерчивания линии иглой по законченной поверхности. В 1882 г. посло поездки Мьюбриджа по Европе ученый решил прибегнуть дли своих опытов к фотографии. Его задача была облегчена только что появившимися в продаже броможелатиновыми пластиками, которые в отличие от мокроколлодионных пластинок сохраняли светочувствительность в течение нескольких лет и давали возможность легко получать моментальные фотографии.

После того как было сконструировано «фотографическое ружье» Этьена Маре — усовершенствованный «фотографический револьвер», изобретенный в 1876 г. астрономом Жансеном, — Маре продолжил свои работы, превратив «хронофотограф с неподвижными пластинками» (1882) в «хронофотограф с подвижными пластинками» путем применения катушек появившейся в продаже пленки фирмы «Истмен-Кодак Компапи». В октябре 1888 г. Маре представил Академии наук первые снимки, сделанные на пленке. Он, по существу, был создателем съемочного аппарата и современной съемки.

Труды Маре предопределили работы Лонда во Франции, Оттомара Аншютца в Австрии и др. Вскоре после представления Маре своей первой ленты Академии наук Лепренс и Фриз Грин добились аналогичных результатов в Англии (1888—1890). Им удалось проецировать свои ленты на экран как в лаборатории, так и при случайных демонстрациях (как это позднее делал Маре, а затем его сотрудник Демени). Ленты Лепренса и Фриз Грина были перфорированы — существенное приспособление, обеспечивающее необходимую для хорошей проекции стабильность изображения на экране. Одновременно перфорирование было применено и создателем мультипликации Рейно.

Рейно, сын гравера медалей и учительницы, кустарь и талантливый самоучка, сконструировал в 1887 г. «праксиноскоп» — дальнейшее усовершенствование зоотропа Хорнера, соединенного на этот раз с зеркальным барабаном. Постепенно улучшая этот скромный аппарат (праксиноскоп — «проекционный театр» и т. д.), Рейно в 1888 г. создал свой «оптический театр» (применив перфорированные ленты), при помощи которого начиная с 1892 г. и в течение почти десяти лет он давал в музее Гревен в Париже первые продолжительные публичные сеансы с цветными движущимися рисунками, проецируемыми на экран. Программа сеанса включала несколько лент, показ которых продолжался 10—15 минут каждая. Уже тогда Эмиль Рейно пользовался техническими приемами, присущими современной мультипликации (рисование движущихся фигур отдельно от декораций, последовательные фазы движения на прозрачной бумаге, трюки, цикличность движений и т. п.).

В это же время Эдисон сделал решающий шаг в развитии кинематографа, создав применяемую и в настоящее время З5-миллиметровую кинопленку с четырьмя парами перфораций на каждый кадрик. Наряду с этим, наладив фабричное производство «ламп накаливания», он приступил к выработке электроэнергии в крупных масштабах, что привело к организации «Дженерал Электрик» — могущественного электрического треста, контролируемого банком Моргана.

В 1887 г., покончив с этой задачей, Эдисон занялся усовершенствованием фонографа (который он когда-то создал в процессе своих работ по изобретению телефона) путем соединения его с движущейся фотографией. После ряда неудачных попыток Эдисон вернулся к хронофотографу Маре. Основное изменение в этом аппарате, сделанное англичанином Диксоном, который проводил свои изыскания под наблюдением Эдисона, заключалось в перфорировании лент и в применении целлулоидной пленки длиной в 50 футов, специально изготовлявшейся компанией фотографических материалов «Истмен Кодак Компани».

Эдисон отказался от публичной демонстрации своих фильмов на экране, считая, что этим будет убита «курица, несущая золотые яйца»; по его мнению, публика не могла заинтересоваться немым кино. Поскольку же он потерпел неудачу в изобретении говорящего кино, показывающего к тому же действующих лиц в натуральную величину, ему пришлось довольствоваться выпуском в продажу в 1894 г. своих «кинетоскопов» — аппаратов с окулярами (кинотеатров для одного человека), по барабанам которых передвигалась перфорированная лента длиной в 50 футов.

Тотчас же десятки изобретателей во всех странах мира устремились на поиски способов для проецирования этих фильмов на экран. Для этого требовалось разрешить теоретически простую проблему: нужно было пропускать эти фильмы через проекционное окно волшебного фонаря, используя для этого уже существовавшие ранее прерывисто подающие механизмы (мальтийский крест, эксцентрики, грейфер и т. п.). Демонстрировали или выпущенные в продажу позитивные копии фильмов Эдисона, или фильмы, снятые при помощи аппаратов типа хронофотографа Маре на пленку введенного Эдисоном формата.

Победителем в этой погоне за изобретениями должен был стать тот, кто первый сумеет дать ряд платных публичных сеансов: лабораторные и публичные демонстрация носили с 1888 г. случайный характер, хотя и происходили часто.

В 1895 г. количество сеансов движущейся фотография увеличилось. Их изобретатели, как правило, не знали друг о друге, что послужило впоследствии причиной бесконечных споров о приоритете в кино. Америка, где были проданы первые кинетоскопы, претендует на приоритет, ссылаясь на Акме Лероя и Юджина Лоста (отдельные сеансы, происходившие начиная с февраля 1895 г., но не получившие отклика), Диксона, Латама и его сыновей (ряд сеансов в Нью-Йорке в мае, быстро прекратившихся за отсутствием зрителей), Армата и Дженкипса (сеансы, данные в сентябре в Атланте с сомнительным успехом). Несколько позднее в Германии демонстрировался аппарат Макса Складановского (ряд сеансов с 1 декабря в «Винтергартене», продолжавшихся в течение нескольких недель, несмотря на техническое несовершенство фильмов и их короткометражность).

Однако ни один из этих сеансов не сопровождался столь огромным успехом, какой выпал на долю «кинематографа Люмьера» начиная с 28 декабря 1895 г. в «Большом кафе» (бульвар Капуцинов в Париже).

Луи Люмьер, руководивший вместе со своим отцом и братом крупной фабрикой фотоматериалов в Лионе, начал свои изыскания после появления во Франции первых кинетоскопов (1894). Он сконструировал хронофотограф, применив для прерывистого движения ленты эксцентрик Хорн-блауера и целлулоидную пленку, изготовленную в Лионе по размерам, установленным Эдисоном. После многократных публичных сеансов, происходивших начиная с марта 1895 г., Люмьер заказывает в мастерских, руководимых Карпантье, свой «синематограф», являющийся одновременно съемочным, проекционным и копировальным аппаратом, далеко превосходящим все ранее созданные. Техническое совершенство аппарата и сенсационное содержание новых фильмов Люмьера обеспечили им повсеместно триумфальный прием.

Десятки операторов, обученных Люмьером, распространили его аппарат по всему миру, создав известность в большей части земного шара слову «синематограф» (или его производным «синема», «сине», «кино» и т. д.), означающему новый вид зрелища. Русский царь, английский король, австрийская императорская семьи — все коронованные особы хотели видеть новый аппарат и этим создали ему большую рекламу.

В США первые сеансы синематографа состоялись вскоре после появления «вайтаскопа» Армата — Эдисона; однако успех французского аппарата намного превосходил успех аппарата, созданного под наблюдением великого изобретателя. Шесть месяцев спустя сначала в Америке, а затем в Европе с ним начал конкурировать новый аппарат — «байограф», созданный Лостом и Диксоном и эксплуатируемый мощным финансовым объединением, в котором принимал участие брат президента США МакКинли. В Лондоне Уильям Пол с первых же шагов был наголову разбит Луи Люмьером; позднее он стал фабрикантом аппаратов, а затем режиссером. Во Франции Мельес дебютировал фильмами, снятыми аппаратом Уильяма Пола; Леон Гомон выступил с хронофотографом Демонн, тогда как Шарль Патэ конструкцию своих первых аппаратов поручил Анри Жоли.

К концу 1896 г. кинематограф окончательно вышел из стадии лабораторных изысканий. Запатентованные системы проекционных и съемочных аппаратов насчитывались отныне сотнями. Люмьер, Мельес, Патэ и Гомон во Франции, Эдисон и «Байограф» в США, Уильям Пол в Лондоне уже заложили фундамент кинопромышленности, и каждый вечер тысячи людей заполняли темные залы кино.

Мы дали лишь очень беглый обзор истории изобретения киноаппаратуры, так как нашей основной целью является история искусства — искусства кино. Изучим сначала движущиеся картинки, которые были самыми отдаленными предками кинематографа, детским лепетом еще нового, неведомого языка.

История искусства © 2016 Frontier Theme